Страх бытия родом из детства.

«Ваши дети – это не ваши дети. Они приходят через вас, но не от вас. Они с вами, но не принадлежат вам. Вы можете давать им свою любовь, но не ваши мысли, поскольку у них есть свои собственные мысли. Вы можете приютить их тела, но не их души, поскольку их души обитают в доме завтрашнего дня, который вы не можете посетить даже в своих мечтах. Вы можете стараться быть подобными им, но не стремиться сделать их подобными вам. Ибо и жизнь не идет вспять и не ищет вчерашнего дня. Вы луки, из которых ваши дети как живые стрелы посылаются вперед».

Калил Джебран

Какой вклад делает каждый из нас в качестве родителя, воспитателя, учителя в то доверие к самому себе, которое должно возрастать в каждом ребенке, идущем по жизненному пути? Мы хотим, чтоб наши дети становились, в конце концов, такими взрослыми, которые выберут собственный путь, оставаясь при этом среди людей, будучи членами общества и разделяя его ценности и идеалы.

Как это ни печально, но немало родителей, будучи любящими и заботливыми, способствуют «страху бытия» своих собственных детей.

Мы часто слышим (и даже сами так говорим): «я хочу, чтоб мои дети ни в чем не нуждались, чтоб жили лучше, чем мы, чтоб у них все было, чтоб они жили спокойно, чтоб у них был хороший старт» и т.д. и т.п.

И вот, положа руку на сердце, каждый ли родитель скажет, что он благословляет свое дитя на собственный путь или же, «из лучших побуждений», оберегает, запрещает, контролирует, пугает, направляет, заставляет, не интересуясь при этом, что он делает с душой ребенка, ориентируясь исключительно на «здравый смысл», а вернее, на собственные интересы, обслуживая собственные страхи.

Именно родители, самые заинтересованные в ребенке люди, делают свой первый вклад в беспомощность своих детей осуществлять собственную жизнь. Саморазрушительное поведение подростка как протест против не своего бытия почти всегда берет начало из семьи. Кто-то сказал, что родители творят зло или от серости или от корысти. Серость ждет совета и благословения , а корысть – осознания и осуждения. При желании можно найти в себе и то и другое. Именно потому, что «ничто человеческое нам не чуждо», мы узнаем себя и в счастливых и в несчастливых детях, в хороших и в не очень хороших родителях.

И все же родители - это те люди, которые хотят для своих детей хорошей жизни, при этом лелея открыто, скрыто или бессознательно и свой личный интерес. И, хотя под хорошей жизнью разные люди подразумевают разное содержание, тем не менее, нормальные родители действительно хотят добра своим детям, но из-за слабой способности к осознованию своих мотивов, не могут различать, что они делают ради блага своих детей. а что - ради себя.

Вот несколько "сценариев" из жизни.

«Живи по моим указаниям». Со стороны родителей исходит постоянный контроль за жизнью своего ребенка, требование от него отчета во всем: что делал, куда ходил, с кем, зачем, почему и т. д. Цель контроля – направить ребенка по «нужному пути», не упустить отклонений в сторону, а в глубине души им необходимо убедиться в собственной важности и необходимости из-за несостоятельности ребенка. Потеря контроля за жизнью ребенка, вызывает родительский гнев, под которым прячется страх бытия самого родителя, страх собственной ненужности. Некоторым детям удается выскользнуть из-под контроля с помощью обмана или конфронтации, но другим это не по силам и постепенно они теряют связь со своим внутренним голосом, полагаясь только на родителей.

Случай из практики. Отец семейства с горечью рассказывает о младшем сыне. Марку 19 лет. Заканчивает гимназию, но есть опасение, что не сможет ее закончить, т.к. много двоек и учебных долгов. Сам отец занимается торговым бизнесом, который ему не нравится, но приносит хороший доход. Семья для него – «это все». Но все члены семьи живут своей жизнью, не интересуясь друг другом. Старший сын учится в Англии, отец на него в обиде: «я для него только мешок с деньгами, дает о себе знать, только когда кончаются деньги».

Это не такая семья, о которой он мечтал. Жена не интересуется детьми, озабочена своей внешностью, нарядами, диетами. Отец уверен, что это она упустила сына, т.к. покрывает его проступки, вранье, безделье. Сам он не склонен баловать сыновей и требует отчета в расходах или убедительного объяснения почему он должен их финансировать. Если дает денег на выходные или праздники, то тут же дает указание, как правильно ими распорядиться.

Марк не хочет учиться в институте и, тем более, уезжать в Европу.

Отец намерен заставить его насильно. «Я все делаю ради его будущего, если не послушает меня – больше не получит ни копейки».

Главное переживание отца: От меня все скрывают , хотя и живут за мой счет. Я вкалываю, не получая ничего взамен».

Мать: «Не люблю, когда муж дома, т. к., приезжая, он « всех строит», требует отчета о делах, расходах, отношениях. Я устала от его подозрений и упреков. А сыновья уже давно вышли из под моего влияния. Все надоело»

Марк: Никому нет дела до того, чего я хочу. Отец ни разу не поговорил со мной. Он только устраивает допросы и выговоры. Я и сам не знаю, чего мне надо, как мне жить, хочется прислушаться к самому себе, но вместо этого в голове возникают только слова родителей, я чувствую себя марионеткой.

«Будь другим» или «ты – ничто». Ребенок или подросток слышит в свой адрес много замечаний, упреков, недовольства, невыгодные и даже унизительные сравнения с «лучшими», обидные прозвища, насмешки и сарказмы. Отвержение реального ребенка, желание заменить его идеальным нередко связано у родителей со страхом потери себя в глазах других, нежеланием встретиться с собственной родительской несостоятельностью или же неприятием себя, каких-то своих теневых аспектов, которые переносятся на ребенка. Здесь дети чувствуют себя отверженными оттого, что они «не такие как надо». Этот страх «быть не тем» может преследовать их всю жизнь, парализуя активность и инициативу.

Случай из практики. Карине 15 лет, она живет в очень тесной квартире с родителями, младшей сестрой 10 лет, бабушкой и дедушкой, все ютятся в одной комнате. Мать недовольна обеими дочерями, их характерами, их отношениями к ней « и воообще». Рассказывает, что отец груб с ними, он давно безработный, мрачный, вечно недовольный. Его обычные фразы: "кто ты такая, заткнись, пошла вон, уродина, тупица, не можешь учиться лучше, другие добиваются успехов и т.п". Можно предположить, что все это он ненавидит в себе, но перенаправляет раздражение на дочерей. Хотя мать обвиняет во всем отца, но, говоря о дочках, сама выделяет только их негативные стороны, хотя при этом жалеет их.

Карина ненавидит отца и презирает мать, сама же уверена, что обязательно должна найти богатого мужа, чтоб «не жить так, как мать». Часто употребляет слова: не быть такой, как мать и бабушка, не делать, как они, чтоб муж не был таким, как отец и т. п. Учителя, считают ее умной, но колючей и резкой. Она чувствует себя одинокой и непонятой, одноклассниц - недостойными ее дружбы, предательницами. А мальчиков – ничтожными и глупыми. Она не знает, какая жизнь подошла бы ей, но знает, какой она не должна быть. В ней ярко выражен и протест против жизни, которой она живет и опасение перед миром. Ее сестра Ксения – полная противоположность – тихая, незаметная, стеснительная, неразговорчивая, плохо учится, «отсутствует», сидя в классе. Оживляется только в игре (песочной терапии), выстраивая наполненные разрушением и смертями картины (затонувшие корабли, могилы в пустыне и др.). Если старшая сестра активно и открыто направляет свой протест и агрессию вовне , то младшая - внутрь. Ее разрушительная активность проявляется через воображение.

«Ты усложняешь нашу жизнь (или – « не будь!»). Здесь ребенку или подростку дают понять, как много проблем создает он для родителей, как он их «напрягает», как усложняет их жизнь, разрушает планы, портит здоровье и репутацию («без тебя нам было б лучше»).

Такое родительское послание направляет ребенка на саморазрушение, которое может принимать разные формы: употребление наркотиков, в том числе и алкоголь, антисоциальное поведение, рискованные поступки – т.е., все то, что приводит к разрушение здоровья и собственной жизни под девизом «не будь!»

Случай из практики. Артур 9 лет, ребенок с гиперактивным поведением. Целыми днями слышит от родителей и учителей, как он мешает всем: учителю проводить уроки, детям – слушать уроки, папе - отдыхать после работы, маме – мешает работать и замучил ее своим поведением . В разговоре о его жизни он не умеет определить свое настроение, свои переживания, но зато уверенно заявляет, что он зря родился, т.к. его все не любят, обижают и ругают, а из него «все вылезает само» и шепотом добавляет «во мне сидит дьявол, так мама говорит. Без мамы я с ним не справлюсь». У него низкая самооценка и склонность к самообвинениям.

С ним постоянно происходят «истории», в которых он получает травмы или другие неприятности для себя. Чувство вины преследует его, а травмы и несчастные случаи время от времени искупают вину. Родители разочарованы в ребенке и потеряли надежду в улучшении ситуации. Разочарование родителей невыносимо для ребенка и направляет его на саморазрушение.

«Ты без нас пропадешь» Родительская любовь порой так безгранична, что ребенку страшно оказаться без нее. Ребенку потакают во всем, «носят его на руках», облегчают его жизнь, многое делают за него, посвящают ему собственную жизнь. Вне семьи ребенок или подросток чувствует себя несравненно хуже, мир кажется чужим и неприветливым и он предпочитает избегать грубой реальности. Сильная привязанность к родителям будет мешать ему полноценно жить в обществе. Ребенок растет для родителей и, каким бы беспомощным вне семьи и эгоистичным внутри семьи он не был, тем не менее жизнь родителей наполнена смыслом благодаря ребенку.

Случай из практики.

Единственный ребенок в семье, девушка 18 лет, пришла поговорить о «своей скучной жизни». Она заканчивает школу через полгода и испытывает страх перед новой жизнью, изменениями и необходимостью принимать решение - где ей учиться дальше.

Ее родители – уже немолодые люди, им за пятьдесят. Она – долгожданный ребенок и родилась, когда матери было уже под сорок. Здоровье девочки оказалось слабым и родители постоянно возили ее по разным врачам и клиникам.

На момент беседы девушка не считала себя больной, но знала, что ей нужно следить за здоровьем и периодически проходить оздоровительные курсы.

Родители хотели, чтоб она училась в родном городе, но она хотела уехать от них в Санкт-Петербург, где училась ее подруга. Она испытывала почти постоянную скуку и ее жизнь разнообразила лишь учеба, причем без особого интереса к какому-то определенному предмету. Ей нравилась психология, но лишь «в принципе». Родители очень много для нее делали, «но никогда не интересовались, что же нужно ей самой» (ее слова), ее баловали дорогими игрушками, дорогой одеждой и очень заботились о питании. Она не испытывает к ним теплых чувств и уверена, что они все делали и делают для себя, «они лучше меня знают, что мне нужно, их никогда не интересовали мои чувства и потребности. Они внушают мне, что с моим здоровьем мне нельзя уезжать из дома, никто не будет мне готовить еду, никто не знает, что для меня полезно или вредно, я пропаду без них. Я говорю им много злых вещей, потом жалею, но они меня так достают! A в глубине души мне и в самом деле страшно остаться без них, я привыкла так жить».

Эти разные случаи имеют общую черту: все родители разными способами делают своих детей беспомощными, зависимыми и несостоятельными.

Их дети имеют низкую самооценку, очень уязвимы со стороны внешнего мира и боятся его, они не верят в собственные силы, поэтому будут озабочены собственной безопасностью больше, чем осмысленностью и подлинностью своего бытия.

Другая сторона этих случаев состоит в том, что родители или дети все-таки обнаруживают внутренний конфликт между жизнью, которой они живут и своим представлением о том, как это было бы хорошо. Они направляют свою активность на изменение сложившейся ситуации. Изменения начинаются с осознавания страхов и тайных желаний родителей и признания ими права детей на собственное бытие. А дети осознают конфликт своего «страха бытия» и «страха небытия», набираясь мужества сделать правильный выбор.

В заключении можно сказать, что маргинальность как неприкаянность (а не как свободный выбор), будучи достаточно распространенным явлением в обществе, к сожалению, нередко берет начало из семьи, а в школе и после нее приобретает определенность. Но это не безнадежно, и К. Г. Юнг говорил: «Итак, речь идет не о том, чтобы родители не допускали никаких заблуждений – это было бы выше человеческих возможностей, - но чтобы они признавали их таковыми. Сдерживать нужно не жизнь, а нашу бессознательность; т.е., свою собственную, потому что каждый – воспитатель добра и зла у своего ближнего. Ибо люди столь крепко связаны друг с другом морально, что вожатый ведет ведомых, а ведомые сбивают с пути вожатого».

Людмила Кудрявцева